Don't do as I do, do as I say

Нам, похоже, нужен новый бармен. Нет, нынешний чудесен, замечателен и всем хорош (достаньте его кто-нибудь из-под стойки, кстати), но его, как выяснилось, похоронили уже в пятнадцати странах (пару раз - за пределами солнечной системы), четырежды кремировали, а из его черепа пьет колу президент какого-то североамериканского племени. И ведь я бы никогда об этом не узнал, если бы из его сумки не выпала папочка с коллекцией газетных вырезок с некрологами разных лет. Парню нравится, когда о нем так трогательно пишут.

Хорошо говорят, как известно, только о покойниках, и это несправедливо. О тебе никогда не скажут "голос эпохи" до того, как ты эту эпоху не завершишь, ярко так, громко и с размахом, чтобы каждый вбежавший на шум журналист ухватил себе тепленький кусочек. Через минуту фотографию того, чем ты так неловко забрызгал стены и даже потолок (свиньи, убирать-то кто будет!), выложат в твиттер, и понесется волна слез, которая хоть слегка, но забрызгивала каждого из нас, поэтому хватит об этом. Все и так знают.

А вот про Фрэнка Тови говорить не любят. Либо хорошо, либо ничего, как и положено, но чаще все-таки ничего. Иногда вспоминают, что у него на разогреве некие Depeche Mode играли, что первые места в английских чартах занимал, играя на ржавом радиаторе из дома престарелых, к примеру, что Бойд Райс и Einsturzende Neubauten с ним плодотворно пошумели, но на этом все и заканчивается. И это, поцелуй меня икарус, несправедливо! Фрэнк, мы рады тебе, спой что-нибудь душевное для грустной русоволосой девушки, которая этим чудесным вечером снова сидит дома.